- Неправильно вы, мистер Шелби, своими доходами располагаете, - Исаак убирает седую прядь старого ирландца тому за ухо и ловко достает золотую монету, зажимая средним и указательными. Хитрая улыбка лиса рассекает его молочное лицо, лепрекон кивает, возвращая старичку находку, - вот вы их под подушкой храните, а нужно инвестировать.
Строго говоря, про инвестиции Исаак знает все и немного больше. За свою долгую жизнь он уже успел сделать с десяток выгодных вложений, обеспечивших ему беспечную вечную старость. Помимо пассивного дохода у него по всей Британии припрятано еще с дюжину горшочков золота, которые никогда не потеряют в цене, к тому же добрая половина магического сообщества конгломерата пожизненно числится у него в должниках. Но лепрекон картинно дует губы и складывает руки на груди. Он говорит, что ему интересны не столько деньги, сколько то, на что остальные ради них готовы пойти. Исаак пожил много и многое успел повидать, однако люди, как и прежде, манят его своей непостижимой примитивностью. Иногда - забавы ради - он одаривает просителей благами, исполняя бездумные желания, а после с любопытством наблюдает, куда же их приводят мечты? И всякий раз нарочито разочарованно вздыхает, отмечая, как сильно обнищала фантазия обывателя, врастая в первую ступени пирамиды Маслоу.
- Никогда не понимал, на кой тебе эта работа? - он прячет ладони в карманы мешковатой куртки и бросает презрительный взгляд на уткнувшегося носом в барную стойку пьяницу справа от него. Удивительно, но даже одевшись под стать обитателям "термитника", Исаак умудряется сохранять вид "я выше всего этого". Камин усмехается, когда медовый взгляд возвращается к нему, - серьезно. Не от большой же любви к человечеству? У тебя за плечами столько награбленного добра, что ты можешь себе позволить купить Букингемский дворец.
При всех его разговорах о мелочности обывателя и утраченном духе авантюризма, сам Исаак не замечает, что сам многое меряет денежным эквивалентом. Потому что по духу он больше не лепрекон, а самый настоящий дракон, который алчно будет корпеть над своим златом, величаво отщелкивая окружающим крохи для того, чтобы они его как следует развлекли. Камин наклоняется к нему через стойку, улыбаясь во всей рот. Подталкивает шот маслянистого джина - странное, конечно, решение пить его таким образом, но желание гостя не обсуждается.
- А на кой мне заставлять тебя нервничать, Золотко? Пока я здесь, ты совершенно точно самый богатый прохиндей лондонского конгломерата, - Исаак скалит зубы в приторной улыбке и они расходиться миром. И все-таки Камину иногда становится интересно, если бы пять лет назад Исааку не пришлось бы обратиться к нему с просьбой, как бы сложилось их общение? И когда лепрекон выплатит ему долг, что захочет сделать с наглым пиратом?
Что-то подсказывает, что в интересах Камина сделать так, чтобы это "когда" никогда не настало. Может, конечно, и чуйка, а может это слишком явно читается в глазах Исаака.
- умеешь думать? подумай; саркастичный, циничный, харизматичный немолодой человек, который слишком легкомысленно относится почти ко всему происходящему в жизни, так как достаточно справедливо считает, будто нет таких проблем, с которые он не смог бы разрешить при помощи природной хитрости и смекалки. любая неприятность для него не более чем занятное приключение, последствия которого будут разгребать другие, а он просто посидит в первом ряду с попкорном. от него буквально за милю веет этим бесячим вайбом "но я же говорила, а если не говорила, то выразительно молчала". пожалуй, больше чем свои накопления любит разве что выебываеться. максимально не любит оставаться в долгу перед кем-то, потому что привык к обратной парадигме, из-за чего пират ему как рыбья кость поперек горло, но забавная.
приходите, будем хитростью меряться. а может и не будем. как карта ляжет. и чем дольше вы не приходите, тем больше ваших горшочков с золотом я успею выкопать.
